Неточные совпадения
Один из них, например, вот этот, что
имеет толстое лицо… не вспомню его фамилии, никак не может обойтись без того, чтобы, взошедши на кафедру, не сделать гримасу, вот этак (делает гримасу),и потом начнет
рукою из-под галстука утюжить свою бороду.
Княгиня была женщина лет сорока пяти, маленькая, тщедушная, сухая и желчная, с серо-зелеными неприятными глазками, выражение которых явно противоречило неестественно-умильно сложенному ротику. Из-под бархатной шляпки с страусовым пером виднелись светло-рыжеватые волосы; брови и ресницы казались еще светлее и рыжеватее на нездоровом цвете ее лица. Несмотря на это, благодаря ее непринужденным движениям, крошечным
рукам и особенной сухости во всех чертах общий вид ее
имел что-то благородное и энергическое.
— Эх, Анна Сергеевна, станемте говорить правду. Со мной кончено. Попал
под колесо. И выходит, что нечего было думать о будущем. Старая шутка смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу… а там придет беспамятство, и фюить!(Он слабо махнул
рукой.) Ну, что ж мне вам сказать… я любил вас! это и прежде не
имело никакого смысла, а теперь подавно. Любовь — форма, а моя собственная форма уже разлагается. Скажу я лучше, что какая вы славная! И теперь вот вы стоите, такая красивая…
Тетушка Анны Сергеевны, княжна Х……я, худенькая и маленькая женщина с сжатым в кулачок лицом и неподвижными злыми глазами
под седою накладкой, вошла и, едва поклонившись гостям, опустилась в широкое бархатное кресло, на которое никто, кроме ее, не
имел права садиться. Катя поставила ей скамейку
под ноги: старуха не поблагодарила ее, даже не взглянула на нее, только пошевелила
руками под желтою шалью, покрывавшею почти все ее тщедушное тело. Княжна любила желтый цвет: у ней и на чепце были ярко-желтые ленты.
Тогда, испуганный этим, он спрятался
под защиту скуки, окутав ею себя, как облаком. Он ходил солидной походкой, заложив
руки за спину, как Томилин,
имея вид мальчика, который занят чем-то очень серьезным и далеким от шалостей и буйных игр. Время от времени жизнь помогала ему задумываться искренно: в середине сентября, в дождливую ночь, доктор Сомов застрелился на могиле жены своей.
— Пять тысяч рублей ассигнациями мой дед заплатил в приданое моей родительнице. Это хранилось до сих пор в моей вотчине, в спальне покойницы. Я в прошедшем месяце
под секретом велел доставить сюда; на
руках несли полтораста верст; шесть человек попеременно, чтоб не разбилось. Я только новую кисею велел сделать, а кружева — тоже старинные: изволите видеть — пожелтели. Это очень ценится дамами, тогда как… — добавил он с усмешкой, — в наших глазах не
имеет никакой цены.
«А отчего у меня до сих пор нет ее портрета кистью? — вдруг спросил он себя, тогда как он, с первой же встречи с Марфенькой, передал полотну ее черты,
под влиянием первых впечатлений, и черты эти вышли говорящи, „в портрете есть правда, жизнь, верность во всем… кроме плеча и
рук“, — думал он. А портрета Веры нет; ужели он уедет без него!.. Теперь ничто не мешает, страсти у него нет, она его не убегает…
Имея портрет, легче писать и роман: перед глазами будет она, как живая…
О житье-бытье ее «Софьи» все восемь лет она
имела из-под
руки самые точные сведения и, слыша, как она больна и какие безобразия ее окружают, раза два или три произнесла вслух своим приживалкам: «Так ей и надо, это ей Бог за неблагодарность послал».
Чуб сам уже
имел это благоразумное намерение; но ему досадно показалось, что принужден слушаться приказаний кузнеца. Казалось, какой-то злой дух толкал его
под руку и вынуждал сказать что-нибудь наперекор.
Хлеб был в самом деле ужасный. При взломе он отсвечивал на солнце мельчайшими капельками воды, прилипал к пальцам и
имел вид грязной, осклизлой массы, которую неприятно было держать в
руках. Мне было поднесено несколько порций, и весь хлеб был одинаково недопечен, из дурно смолотой муки и, очевидно, с невероятным припеком. Пекли его в Ново-Михайловке
под наблюдением старшего надзирателя Давыдова.
Прощайте, добрейшая Наталья Дмитриевна,
имейте терпение прочесть и листок и полулистки, которые нечаянно попались
под руку. От души желаю всем всего лучшего.
Подписи не было, но тотчас же
под последнею строкою начиналась приписка бойкою мужскою
рукою: «Так как вследствие особенностей женского организма каждая женщина
имеет право иногда быть пошлою и надоедливою, то я смотрю на ваше письмо как на проявление патологического состояния вашего организма и не придаю ему никакого значения; но если вы и через несколько дней будете рассуждать точно так же, то придется думать, что у вас есть та двойственность в принципах, встречая которую в человеке от него нужно удаляться.
Я
имею теперь
под руками три издания «Детской библиотеки»: 1806 (четвертое издание), 1820 и 1846 годов (вероятно, их было более десяти); но, к удивлению моему, не нахожу в двух последних небольшой драматической пиески, в которой бедный крестьянский мальчик поет следующую песню, сложенную для его отца каким-то грамотеем.
Помнится, я пробродил целый день, но в сад не заходил и ни разу не взглянул на флигель — а вечером я был свидетелем удивительного происшествия: отец мой вывел графа Малевского
под руку через залу в переднюю и, в присутствии лакея, холодно сказал ему: «Несколько дней тому назад вашему сиятельству в одном доме указали на дверь; а теперь я не буду входить с вами в объяснения, но
имею честь вам доложить, что если вы еще раз пожалуете ко мне, то я вас выброшу в окошко.
По произведенному
под рукой дознанию оказалось, что Подгоняйчиков приходится родным братом Катерине Дементьевне, по муже Шилохвостовой и что, по всем признакам, он действительно
имел какие-то темные посягательства на сердечное спокойствие княжны Признаки эти были: две банки помады и стклянка духов, купленные Подгоняйчиковым в тот самый период времени, когда сестрица его сделалась наперсницей княжны; гитара и бронзовая цепочка, приобретенная в то же самое время, новые брюки и, наконец, найденные в секретарском столе стихи к ней, писанные
рукой Подгоняйчикова и, как должно полагать, им самим сочиненные.
И хотя на другой день в газетах было объявлено, что эти завтраки не
имели политического характера, но буржуа только хитро подмигивает, читая эти толкования, и, потирая
руки, говорит: «Вот увидите, что через год у нас будут рябчики! будут!» И затем, в тайне сердца своего, присовокупляет: «И, может быть, благодаря усердию республиканской дипломатии возвратятся
под сень трехцветного знамени и страсбургские пироги».
Как нарочно все случилось: этот благодетель мой, здоровый как бык, вдруг ни с того ни с сего помирает, и пока еще он был жив, хоть скудно, но все-таки совесть заставляла его оплачивать мой стол и квартиру, а тут и того не стало: за какой-нибудь полтинник должен был я бегать на уроки с одного конца Москвы на другой, и то слава богу, когда еще было
под руками; но проходили месяцы, когда сидел я без обеда, в холодной комнате, брался переписывать по гривеннику с листа, чтоб
иметь возможность купить две — три булки в день.
— Я живу здесь по моим делам и по моей болезни, чтоб
иметь доктора
под руками. Здесь, в уезде, мое имение, много родных, хороших знакомых, с которыми я и видаюсь, — проговорила генеральша и вдруг остановилась, как бы в испуге, что не много ли лишних слов произнесла и не утратила ли тем своего достоинства.
— Эти наши солдаты такой народ, что возможности никакой нет! — говорил он, ведя свою спутницу
под руку. — И я, признаться сказать, давно желал
иметь честь представиться в ваш дом, но решительно не смел, не зная, как это будет принято, а если б позволили, то…
С удивительным наслаждением Калугин почувствовал себя дома, вне опасности, и, надев ночную рубашку, лежа в постели уж рассказал Гальцину подробности дела, передавая их весьма естественно, — с той точки зрения, с которой подробности эти доказывали, что он, Калугин, весьма дельный и храбрый офицер, на что, мне кажется, излишне бы было намекать, потому что это все знали и не
имели никакого права и повода сомневаться, исключая, может быть, покойника ротмистра Праскухина, который, несмотря на то, что, бывало, считал за счастие ходить
под руку с Калугиным, вчера только по секрету рассказывал одному приятелю, что Калугин очень хороший человек, но, между нами будь сказано, ужасно не любит ходить на бастионы.
— Он был лишь доцентом, всего лишь доцентом, и по чину всего только коллежский асессор при отставке, — ударял он себя
рукой в грудь, — знаков отличия не
имеет, уволен из службы по подозрению в замыслах против правительства. Он состоял
под тайным надзором и, несомненно, еще состоит. И ввиду обнаружившихся теперь беспорядков вы, несомненно, обязаны долгом. Вы же, наоборот, упускаете ваше отличие, потворствуя настоящему виновнику.
Щеки
имел красные, нос жирный, разрисованный
под мрамор,
руки исполинские, покрытые волосами и синими узлами жил.
— И я говорю, что глупо, да ведь разве я это от себя выдумал? Мне наплевать — только и всего. Ну, да довольно об этом. Так вы об украшении шкуры не думаете? Бескорыстие, значит, в предмете
имеете? Прекрасно. И бескорыстие — полезная штука. Потому что из-под бескорыстия-то, смотрите, какие иногда перспективы выскакивают!.. Так по
рукам, что ли?
Но Афанасий Иванович не
имел силы вздеть его на
руку. Ноги
под ним подкосились, и он упал бы вторично, если б его не подхватили.
Вяземский, измученный пыткой, не
имея силы стоять на ногах, поддерживаемый
под руки палачами, бросал дикие взгляды по сторонам.
Арина Петровна сразу не залюбила стихов своего мужа, называла их паскудством и паясничаньем, а так как Владимир Михайлыч собственно для того и женился, чтобы
иметь всегда
под рукой слушателя для своих стихов, то понятно, что размолвки не заставили долго ждать себя.
Иностранное происхождение Инсарова (он был болгар родом) еще яснее сказывалось в его наружности: это был молодой человек лет двадцати пяти, худощавый и жилистый, с впалою грудью, с узловатыми
руками; черты лица
имел он резкие, нос с горбиной, иссиня-черные, прямые волосы, небольшой лоб, небольшие, пристально глядевшие, углубленные глаза, густые брови; когда он улыбался, прекрасные белые зубы показывались на миг из-под тонких жестких, слишком отчетливо очерченных губ.
Глеб Савиныч женил его и отпустил за братом Петром в «рыбацкие слободы» — благо сходно было ему
иметь теперь
под рукою двух молодцов-работников.
До своей женитьбы на княжне Ирине Васильевне князь Сурский был вдов,
имел двенадцатилетнюю дочь от первого брака, и самому ему было уже лет
под шестьдесят, когда он решился осчастливить своею
рукою двадцатитрехлетнюю Ирину Васильевну и посватался за нее через светлейшего покорителя Тавриды.
Глумов. Постоянным угождением: я бы ей носил собачку, подвигал
под ноги скамейку, целовал постоянно
руки, поздравлял со всеми праздниками и со всем, с чем только можно поздравить. Все это только для старухи
имеет цену.
Графиня Антонида была чинна, и от нее холодком так и повевало; впрочем, в общем всегда мало изменявшийся вид ее
имел в себе на этот раз нечто торжественное: ее коски на висках были словно круче, одутловатые щечки
под смуглою кожею горели румяным подсветом, изумительной чистоты
руки сверкали от гладкости, а каленое платье погромыхивало.
Долго звучал во мне гармонический строй этой жизни, долго чувствовал я какое-то грустное умиление, какое-то сожаление о потере того, что
иметь, казалось, так легко, что было
под руками.
Яков Артамонов шёл не торопясь, сунув
руки в карманы, держа
под мышкой тяжёлую палку, и думал о том, как необъяснимо, странно глупы люди. Что нужно милой дурочке Полине? Она живёт спокойно, не
имея никаких забот, получает немало подарков, красиво одевается, тратит около ста рублей в месяц, Яков знал, чувствовал, что он ей нравится. Ну, что же ещё? Почему она хочет венчаться?
«Я ни в чем не виноват, — думал я упорно и мучительно, — у меня есть диплом, я
имею пятнадцать пятерок. Я же предупреждал еще в том большом городе, что хочу идти вторым врачом. Нет. Они улыбались и говорили: «Освоитесь». Вот тебе и освоитесь. А если грыжу привезут? Объясните, как я с нею освоюсь? И в особенности каково будет себя чувствовать больной с грыжей у меня
под руками? Освоится он на том свете (тут у меня холод по позвоночнику…).
Ах, тем-то ведь и дорог «чумазый человек», что,
имея его
под рукой, обо всех вообще фикциях навсегда можно забыть, и нисколько не будет совестно.
Что же касается до вчерашнего поступка ее, то он, конечно, странен, — не потому что она пожелала от вас отвязаться и послала вас
под дубину барона (которую, я не понимаю почему, он не употребил,
имея в
руках), а потому, что такая выходка для такой… для такой превосходной мисс — неприлична.
Он мгновенно откинет
руки назад, струсит и лепечет: «Как прикажете-с!»
Под дверями послушать, посплетничать, а главное «шпынять», дразнить — другой у него заботы не было — и «шпынял» он так, как будто
имел на то право, как будто мстил за что-то.
— Вьюн: около
рук вьется, а в
руки не дается. Сонетка
имела вкус, блюла выбор и даже, может быть, очень строгий выбор; она хотела, чтобы страсть приносили ей не в виде сыроежки, а
под пикантною, пряною приправою, с страданиями и с жертвами; а Фиона была русская простота, которой даже лень сказать кому-нибудь: «прочь поди» и которая знает только одно, что она баба. Такие женщины очень высоко ценятся в разбойничьих шайках, арестантских партиях и петербургских социально-демократических коммунах.
Систему воспитания он
имел свою, и довольно правильную: он полагал, что всякий человек до десяти лет должен быть на
руках матери и воспитываться материально, то есть спать часов по двадцати в сутки, поедать неимоверное количество картофеля и для укрепления тела поиграть полчаса в сутки мячиком или в кегли, на одиннадцатом году поступить к родителю или наставнику,
под ферулой которого обязан выучить полупудовые грамматики и лексиконы древнего мира и десятка три всякого рода учебников; после этого, лет в восемнадцать, с появлением страстей, поступить в какой-нибудь германский университет, для того чтобы приобресть факультетское воспитание и насладиться жизнию.
— Oh, sans doutе [О, без сомнения (фр.).], вы будете
иметь une victoire, одна победа, — говорил Антонио, быстро вертя между пальцев левой
рукой палку и блестя из-под черных усов белыми, ровными, крупными зубами.
— Il est а l'ecurie. Он ходил на конюшен, смотрел один больной лошадь. Mais allons donc. Пойдем немножка. Я очень
имею рад вас видеть. Мой голюбушка? — вдруг вопросительно сказал Антонио, смеясь сам над своим произношением и продевая
руку под локоть Арбузова. — Карашо, будьте здоровы, самовар, извочик, — скороговоркой добавил он, видя, что атлет улыбнулся.
Флор Федулыч. Так точно-с. Угодно вам будет деньги заплатить, или прикажете представить их ко взысканию? Один Монте-Кристо на днях переезжает в яму-с; так, может быть, и другому Монте-Кристо угодно будет сделать ему компанию? Во всяком случае прошу вашего извинения.
Имею честь кланяться. (Уходит
под руку с Юлией Павловной.)
Как ты смеешь это говорить, что нет попа!» Тут Марой стал им было объяснять, что мы попа не
имеем, да как он говорил-то скверно, шавкавил, так они, не разобравши в чем дело, да «связать, — говорят, — его,
под арест!» Марой дался себя связать: хоша то ему ничего не стоило, что десятский солдат ему обрывочком
руки опутал, но он стоит и, все это за веру приемля, смотрит, что далее будет.
Монах
имел необыкновенно кроткий вид. Высокий, сгорбленный, с впалой грудью и длипными натруженными
руками. Худое и длинное лице чуть было тронуто боролкой, из
под послушнической скуфейки выбивались пряди прямых и серых, как лен, волос. Он ответил на приглашение Егорушки немного больной улыбкой, но подошел и занял место на скамеечке.
Но иногда какой-нибудь лакей,
Усердный, честный, верный, осторожный,
Имея вход к владычице своей
Во всякий час, с покорностью возможной,
В уютной спальне заменяет ей
Служанку, то есть греет одеяло,
Подушки, ноги,
руки… Разве мало
Под мраком ночи делается дел,
Которых знать и чорт бы не хотел,
И если бы хоть раз он был свидетель,
Как сладко спит седая добродетель.
Я ведь
имел в виду вообще современную нашу литературу и если проверил свою мысль несколькими беглыми замечаниями о его романе, так это потому, что он мне попался
под руку.
Щербук. Обидно-с… Вашего супруга на
руках носил, когда он еще
под стол пешком ходил… Я от него знак
имею и знак сей в могилу унесу. (Открывает рот.) В-во! Зуба нет! Замечаете?
Как часто перечитывала княгиня томики, начертанные этой маленькой ручкой, я не знаю, но они всегда были у ней
под рукою и княгиня говорила, что они
имеют для нее особенное так сказать таинственное значение, о котором она не всякому решилась бы рассказывать, потому что этому не всякий может поверить.
Чтобы
иметь удовольствие показать гостям и почетным посетителям груды изящного белья, нарядные шелковые, батистовые блузки, шерстяные юбки на длинных рождественских столах
под елкой, для того чтобы сбывать все эти вещи, а на вырученную сумму поддерживать благосостояние приюта, воспитанницы должны были работать с утра до полуночи, не складывая
рук.
Бодростина замолчала; Висленев тоже безмолвствовал. Он что-то прозревал в напущенном Глафирой тумане, и вдали для него уже где-то мелодически рокотали приветные колокольчики, на звуки которых он готов был спешить, как новый Вадим. В ушах у него тихо звонило, опущенные
руки тяжелели,
под языком становилось солоно, он в самом деле
имел теперь право сказать, что ощущает нечто неестественное, и естественным путем едва мог прошипеть...